Сегодня попробуем ответить на один из самых задаваемых читателями нашего телеграм-канала вопросов: как получается, что по статистике зарплаты и количество рабочих мест стремительно растут, а жизнь огромного количества людей лучше не становится?
Начнём статью с не самого очевидного для многих факта: зарплата не всегда является основным источником доходов многих домохозяйств. В Армении даже по официальным данным (как дела обстоят на самом деле, можно только гадать, но об этом позже) доля зарплат в общих доходах населения составляет всего половину. Это крайне мало по сравнению, например, с другими странами ЕАЭС. По данным за 2022 год, меньше на зарплаты приходилось только в Кыргызстане — 43%. В Беларуси доля составляла 63%, в Казахстане — 64%, в России — 71%.
Откуда армянские семьи получают оставшуюся половину своих доходов? Ответить на этот вопрос нам поможет замечательный «Отчет о бедности», опубликованный на сайте Армстата.
Итак, около 15% доходов семей составляют пенсии и другие социальные выплаты, около 10% — переводы от родственников. Доходы от собственности официально приносят скромные 2%, и почти четверть всех доходов поступают от предпринимательской и сельскохозяйственной деятельности.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что даже при росте зарплатной составляющей за два года на 18% (с 2021 по 2023) общие средние доходы населения выросли менее чем на 10%, ведь остальные основные источники дохода (кроме пенсий) стремительно снижались!
Во-первых, доходы от переводов родственников из-за рубежа стали жертвой резко укрепившегося драма и таким образом сократились на 11%. Согласитесь, одно дело обменять полученные 100 долларов на более чем 50 000 драм в 2021 году, и совсем другое дело — получить за те же 100 долларов менее 40 000 в 2023-м. С рублевыми поступлениями дела обстояли еще хуже: если в 2021 году отправленные из России 10 000 рублей превращались в 68 000 драм, то в 2023 году за них можно было получить лишь 47 000. Во-вторых, официальные доходы самозанятых тоже каким-то образом умудрились сократиться, несмотря на стремительный рост экономики. Но значительнее всего обрушились доходы от реализации сельскохозяйственной продукции — минус 27,8% к 2021 году! Это в-третьих.
И мы еще даже не говорили о влиянии инфляции, а с ее учётом средние доходы семей в реальном выражении и вовсе сократились на 0,8%!
Но это средние по стране данные, а для того чтобы попытаться понять причины такой динамики, придется копнуть глубже. И тут нам на помощь приходят данные, собранные по десятипроцентным группам населения в соответствии с размерами их доходов.
Как видите на графике, номинальный рост доходов происходил во всех десяти группах — от самых бедных до самых богатых, но, как говорится, есть нюансы!
Если в двух самых бедных группах населения рост доходов почти двукратно превышал инфляцию, то для 40% семей с более высокими доходами картина удручающая — рост их доходов оказался ниже инфляционного.
Что ещё более интересно: получается, доходы почти 15% семей оказались ниже уровня «экстремальной бедности». При этом ниже «черты бедности» находится около 45% населения Армении!
Но не стоит заранее пугаться таких цифр. Здесь важно проговорить еще один нюанс: официальная бедность измеряется на основании данных об официальных расходах, а не доходах…
Так вот по данным об официальных расходах в Армении картина, к счастью, абсолютно иная: за чертой экстремальной бедности находится лишь 1,1% населения, а за чертой бедности — 23,7%. Стоит ли на основании этого считать, что как минимум в «бедных» группах населения около 50% доходов продолжает оставаться в серой зоне — решайте сами.
Теперь, когда у нас уже сложилось общее представление о том, как менялись доходы у бедных и богатых слоев населения и насколько полными данными об этих доходах располагает официальная статистика, давайте посмотрим на ситуацию еще в одном разрезе.
Насколько различается динамика в городской и сельской местности?
Различия, как несложно заметить на диаграммах, принципиальнейшие!
Если в городе рост зарплат смог компенсировать и инфляцию, и выпавшие из-за укрепления драма доходы от международных переводов, и падение доходов самозанятых, то в деревне картина абсолютно иная.
Рост драма и дешёвый импорт, похоже, практически уничтожили и без того слабую экономику крестьянских хозяйств. Потери такого масштаба не получилось компенсировать даже стремительным ростом зарплатной части доходов сельского населения.
Обобщая все вышесказанное, можно вопреки знаменитой идиоме о богатых, которые всегда богатеют, и бедных, которые всегда беднеют, предположить, что в Армении в последние годы все было несколько иначе. Главными бенефициарами произошедших в стране экономических изменений стали самые бедные слои городского населения, а вот богатое крестьянство, видимо, заканчивается как класс.
И тут, разумеется, возникает желание посмотреть, как в аналогичной ситуации чувствовали себя соседи, тем более что один из них — страна с очень схожими традициями и структурой экономики, а пожелание «чтобы ты жил на одну зарплату» расценивается там как ещё большее проклятье, нежели в Армении. Мы, как вы уже догадались, о Грузии, а данные мы будем брать на замечательном и очень удобном сайте Национальной статистической службы Грузии.
Средние доходы в долларах на одного члена семьи в Армении в 2023 году оказались значительно выше, чем в Грузии — $213 против $173. Можно было бы порадоваться этому факту, но все мы помним, что происходило с курсом драма в 2022, так что этот показатель сам по себе мало что нам скажет. Но можно взглянуть на него и темпы его роста в привязке к темпам роста национальных прожиточных минимумов. И тут, к своему удивлению, мы заметили, что при практически одинаковых темпах роста прожиточного минимума в долларах в обеих странах темпы роста средних доходов в Грузии оказались практически в два раза выше, чем в Армении. Реальный (с учетом инфляции) темп роста благосостояния населения в национальной валюте в Грузии за два рассматриваемых года составил 27%, а в Армении, как мы уже знаем, реальные средние доходы, наоборот, сократились на 0,8%.
Как видно на инфографике, динамика в доходах от предпринимательской и сельскохозяйственной деятельности в Грузии, мягко говоря, несколько иная. Да и темпы роста в зарплатной составляющей в Армении намного скромнее.
В этом месте текста, конечно, очень хочется высказать наше глубоко оценочное и, наверняка, в корне неверное суждение — о вредительской деятельности Минфина и налоговых служб Армении, которые, почему-то полагают, что лучший способ вывода из тени огромного пласта экономики — это кратное повышение налогов для ИП и малого бизнеса. «Для того чтобы корова давала больше молока и меньше ела, ее надо больше доить и меньше кормить» — так?
Но мы от этого желания воздержимся даже в сложившейся ситуации, когда скрытая безработица и недоиспользование трудовых ресурсов по официальным данным превышают 20%.
Как вы уже поняли, мы наконец-то добрались до темы занятости и безработицы! Ведь создание новых рабочих мест — один из главных факторов, влияющих как на рост экономики, так и на рост благосостояния населения. Успевает ли город создавать рабочие места быстрее, чем деревня их теряет? И, чтоб два раза не вставать, смотреть на данные мы будем сразу в разрезе города и села, а параллельно сравним их с данными по Грузии. Начнем с городского населения.
До 2017 года в Армении активно снижалось как количество трудоспособного городского населения в стране, так и количество занятых. Причём с 2014 года это сопровождалось также снижением уровня занятости, который в 2016 году составил 41,4%.
С 2017 года тенденции в Армении стали обнадеживающими и совсем иными: численность трудоспособного населения выросла на 175 тысяч, а прирост количества занятых составил 191 тысячу человек. Уровень занятости в городах, таким образом, почти добрался до 50%.
В городах Грузии, как видите на графике, картина другая. Численность трудоспособного населения оставалась практически неизменной, но количество занятых при этом медленно, но неуклонно росло. В результате, уровень занятости с катастрофически низких 38% в 2010 году уже к 2023 году превысил 45% от трудоспособного населения.
Но это в городах, а как дела обстояли в деревне?
Первое, что бросается в глаза — рост численности трудоспособного сельского населения Армении в 2018 году на 163 тысячи человек (+21%)! Но не будем концентрироваться на постреволюционных аномалиях и абсолютных цифрах, а опять посмотрим на динамику. Тем более что, например, в той же Грузии после ухода Саакашвили данные по количеству занятых уменьшили сразу чуть ли не вдвое, перейдя на новые стандарты учета.
Итак, на количество занятых рост трудоспособного населения в сельской местности Армении удивительным образом практически не повлиял, и оно продолжило медленно, но верно снижаться. К 2023 году число занятых упало на 42 тысячи человек или 8,4% по сравнению с 2018 годом, а падение к 2010 году составило 17%. Это, как нам кажется, неудивительно, с учетом того, что мы узнали ранее о доходах крестьянства и сельских предпринимателей.
В Грузии, как мы видим из графиков, ситуация несколько иная — при сокращении трудовых ресурсов более чем на 100 тысяч человек количество занятых с 2010 года выросло на 7%. При этом тут, как и в Армении, число самозанятых быстро сокращалось (-19,5%), но рост количества наёмных работников на 53,5% это падение успешно перекрыл. Видимо, все прекрасно помнят, чем закончилось для правительства Саакашвили игнорирование проблем сельского населения на выборах в этих самых селах.
Уровень занятости при этом в сельской Грузии продолжает оставаться значительно ниже, чем в сёлах Армении — 43,4% против 58,4%. Это, конечно, если доверять национальным данным по численности трудоспособного населения в сёлах, которые, как мы выяснили выше, могут время от времени волшебным образом меняться.
Конечно, процесс урбанизации идет своим ходом, и бороться с ним представляется бессмысленным, но правительство не должно забывать об ответственности перед людьми, которые из-за этого процесса оказались в тяжелой ситуации. Конечно, если оно [правительство] не хочет ускорить процесс смены власти.
Итак, нам удалось рассмотреть, вероятно, самые ключевые причины нынешней ситуации с доходами жителей Армении: слишком медленный рост благосостояния населения на фоне бурно растущей экономики; экономическая деградация сельской местности и снижение доходов зажиточных сельчан, лишь отчасти компенсируемые ростом городской экономики. Но куда в такой ситуации должны быть направлены основные усилия ответственного правительства? На ускоренное создание рабочих мест в промышленности? На поддержку малого предпринимательства и сектора услуг? Или стоит обратить внимание на помощь крестьянству? Какие стимулы нужно создавать через налоговую реформу, а какие — через государственные дотации и другие механизмы поддержки?
Простых и однозначных ответов на эти вопросы нет и быть не может: каждая страна и каждое правительство отвечают на эти вызовы, исходя из собственного понимания своих сильных и слабых сторон, открывающихся возможностей и, желательно, опираясь на общественный консенсус. Но очевидно, что для успеха тут нужен последовательный и прозрачный процесс выработки и обсуждения экономической стратегии. Пока же мы наблюдаем локальные и довольно бессистемные (или так кажется только со стороны?) эксперименты армянского правительства. Похоже, что кабинет министров вместе с премьером пытаются «нащупать» возможные точки быстрого роста — наугад.
Завершая эту статью, хочется пожелать правительству Армении не только успешного поиска правильных решений, но и системного подхода при их реализации. А гражданам Армении пожелаем не столько терпения, которого у них и так хватает, но более активной и конструктивной позиции в отстаивании своих интересов.