Семь лет назад, в апреле 2018-го, в Армении произошла смена власти. Внутриполитический кризис в стране разрешился в считанные дни: третий президент Армении Серж Саргсян, не проработав в должности премьер-министра парламентской республики и недели, под давлением улицы был вынужден объявить о своей отставке, в результате к власти пришла партия «Гражданский договор» во главе с ее лидером, бывшим журналистом Николом Пашиняном.
Революционная эйфория, охватившая довольно значительную часть населения страны, быстро пошла на спад. Потеря Арцаха, оккупация суверенных территорий Армении, довольно туманные перспективы достижения реального мира и угроза новой агрессии Азербайджана — с таким багажом Армения вступает в предвыборный период. Поговорить о причинах сегодняшних общественных настроений и неудачах новой политики мы решили с заслуженным деятелем искусств Армении, профессором, художественным руководителем Национального театра кукол им. Ованеса Туманяна Рубеном Бабаяном.
— В каком состоянии пребывает наше общество сейчас, в первую очередь после потери Арцаха? К чему мы пришли за эти семь лет правления Никола Пашиняна?
— Я не сторонних обобщений, потому что общество у нас очень разнородное. Конечно, за эти семь лет произошли события, имеющие общенациональное значение. 44-дневная война, итоги которой оказались столь неожиданными для всех нас, и потеря Арцаха — это сильнейший стресс для нашего народа. В причины углубляться не буду, они всем хорошо известны: неподготовленность новых и коррумпированность бывших властей, совершенно неоправданные, как оказалось на поверку, надежды на союзника, на существующие международные договоры.
В конце концов, в жизни каждого народа бывают трагедии. И очень важно, какие уроки ты извлекаешь. Та же Германия прошла через два поражения в мировых войнах, но сегодня вместе с Италией и Японией, которые также потерпели поражение во Второй Мировой, является одной из самых передовых стран в мире. К слову, уроки надо извлекать не только из поражений, но и из побед, и это разные уроки. Советский Союз одержал победу в Великой Отечественной войне, но то, что мы сегодня видим, конечно же, не соответствует понятию страны-победительницы.
Как наше общество переносит этот удар? Думаю, по-разному. Сегодня идет очень сложный и болезненный процесс самопознания, самооценки, осознания своего места в мире. Причем такие процессы не могут протекать коллективно. Это индивидуальная дорога, которую каждый из нас должен пройти сам.
Страна вступает в предвыборный период, и я бы очень хотел, чтобы тот политический дискурс, который сегодня ведется в Армении, был бы направлен на будущее, именно в этом случае он будет конструктивным. Но мы, к сожалению, продолжаем переливать из пустого в порожнее, ту же картину мы наблюдали и при прежних властях.
Советский Союз одержал победу в Великой Отечественной войне, но то, что мы сегодня видим, конечно же, не соответствует понятию страны-победительницы.
— То есть мы зациклились на вопросе «Кто виноват», а к ответу на вопрос «Что делать» никак не подберемся?
— Именно так. Что делать — это же важнейший вопрос. Я очень надеюсь, что наше общество, которому был нанесен столь мощный и болезненный удар, наберется мудрости. Через год предстоят выборы, и очень важно сегодня определиться, что именно ты выбираешь, и уже потом решить, какая из политических сил наиболее оптимально вписывается в эту схему. К слову, политические силы меня мало интересуют. Они в любом случае обслуживают общество и должны считаться с теми заявками, которые оно им предъявляет. Все зависит от того, какие это заявки, то есть что именно мы хотим иметь, к чему стремимся. Общественность сама должна четко формулировать и предъявлять свои требования. Если мы без оглядки побежим за очередным лидером, то неизбежно придет разочарование, и в этом виноваты будем только мы.
— Не это ли разочарование мы наблюдаем сегодня, спустя семь лет после бархатной революции 2018 года?
— Вы знаете, я идейный антиреволюционер и сторонник эволюционного пути. Единственный плюс этой революции в том, что, слава Богу, обошлось без крови. Любая революция разрушительна, она делит людей на своих и чужих, история не раз доказывала это. Революциям свойственно воодушевление, за которым неизбежно следует разочарование, и ничего с этим не поделаешь, такова их природа. Кажется, Черчиллю принадлежит фраза: «Кто в молодости не был революционером, тот лишен сердца, кто в зрелости не стал консерватором, тот лишен ума».
Мы сходимся в стаю, когда желаем освободиться от ответственности, и мы отделяемся от стаи, когда берем эту ответственность на себя. Мы любим обвинять во всех смертных грехах нынешнюю или бывшую власть, забывая при этом, что в свое время горой стояли за них, говорили: «Парни, вы всё делаете правильно». А когда выяснилось, что совсем и не правильно, мы поспешили сбросить с себя груз личной ответственности. Чем отличается передовое общество от отсталого? Развитое гражданское общество — это, прежде всего, общество ответственности, общество ответственных людей. Отсталое — когда ты перекладываешь ответственность на других. Но в этом случае ты уже не хозяин своей судьбы, своей семьи, своего народа, своей страны. Своей земли, в конце концов… А если не боишься ответственности — ты хозяин. Это сложно, но это здорово — чувствовать себя хозяином.
Я часто ссылаюсь на пример Ованеса Туманяна. Это уникальный случай, когда в одной личности совместились великий поэт, великий гражданин и истинный интеллигент. Туманян никогда не беседовал ни с властями, ни с оппозицией, его собеседником всегда был народ. Он понимал, что корень именно там, что если само общество не изменится, требовать чего-либо от властей или от оппозиции бессмысленно. Читаешь статьи Туманяна, написанные в 20-х годах прошлого века, и такое впечатление, что они написаны сегодня, в наши дни. Но это же беда! Человек писал о важнейших проблемах общества, которые и сегодня, по прошествии 120-130 лет, так и не нашли своего решения. И мало кто из нас знаком с содержанием этих статей.
— Не является ли одной из причин всех наших провалов слабость национальной элиты? Речь не только и не столько о политиках, сколько о представителях самых разных сфер общественной жизни, будь то бизнес, образование, искусство, экономика — людей успешных, энергичных, которые могли бы взять эту самую ответственность на себя и быть неким ориентиром для общества. Перевелись у нас Туманяны?
— Об этом действительно часто говорят, но так не бывает, чтобы «лоза народная» засохла. Проблема в том, что само понятие «национальная элита» у нас довольно расплывчатое. Очень часто, говоря о национальной элите, мы имеем в виду исключительно людей искусства, деятелей культуры, причем массовой, то есть тех, кто на поверхности, на виду. Но это не совсем так. Я знаю массу замечательных врачей, инженеров, дипломатов, учителей, юристов — да кого угодно! Причем, когда я говорю «замечательных», я имею в виду не владение профессией, а образ мышления. Мой призыв к масс-медиа: ищите и находите этих людей. Конечно, это требует работы, усилий, профессионализма, потому что с такими людьми надо уметь разговаривать на должном уровне. Не подвергать их обструкции, если их мнение идет вразрез с распространенным, чем многие из нас так любят заниматься, считая это чуть ли не смыслом всей своей жизни.
У нас суть предъявляемых интеллигенции претензий зачастую сводится к следующему: если ты разделяешь мои взгляды, ты истинный интеллигент, если не разделяешь — предатель. Часто звучит фраза: «Где представители нашей интеллигенции?». Это неправильная постановка вопроса, интеллигенция не бывает во множественном числе. Ты можешь не соглашаться с мнением той или иной личности, но разве тебя не интересует позиция человека, который не копирует чьи-то мысли, а приходит к какому-то выводу на основе собственных размышлений?
Вообще мы любим впадать в крайности, строить что-то на отрицании другого. Так уж повелось издревле. Приняли христианство — разрушили практически все языческие храмы, потом провозгласили советскую власть — взялись за христианские храмы. Признали кого-то безоговорочным авторитетом, значит все остальные — дураки. Но ведь это не так: мир очень многогранен и тем самым он интересен. И если кто-то скажет, что знает, где истина, то шаблонной фразы «я завидую этому человеку» вы от меня не услышите. Я скажу, что сочувствую ему — по той простой причине, что истины никто знать не может.
Так не бывает, чтобы «лоза народная» засохла. Проблема в том, что само понятие «национальная элита» у нас довольно расплывчатое.
— Напоследок хотелось услышать ваше мнение о проекте супруги премьер-министра Пашиняна Анны Акопян «Учиться — это модно». Лично меня несколько смущает слоган этого движения. Ведь мода, как известно, дама капризная: сегодня модно одно, завтра — другое…
— Как это называть? Да как угодно, главное — чтобы был толк. Для меня, допустим, образование — это интеллектуальная гигиена. Мы часто образование втискиваем в какие-то рамки: школа, институт, аспирантура — и всё. Но образование — это ведь нескончаемый процесс, на всю жизнь. Я сам до сих пор учусь у своих студентов, они молодые и знают больше меня о современном мире. Чехов, мой любимый драматург, говорил: «Умный любит учиться, а дурак — учить».
Школа должна не столько давать знания, сколько прививать любовь к получению знаний, чтобы человек сам стремился к образованию, самообразованию, это очень важно. А как он к этому придет — через моду, через гигиену или через плеть, как в старые добрые времена, — не суть важно. Меня здесь больше интересует содержание.
Я участвовал в одной из встреч в рамках инициативы Анны Акопян. Встреча была очень интересной и полезной — большое количество людей, интересный диалог, живое общение… Диалог — форма, которую нам завещали древние греки и римляне, подарившие миру так много философов, — это самый эффективный способ образования. Так что кому нравится, пусть приходят, слушают, знакомятся, кому нет — пусть идут своим путем.
Текст: Микаэл Барсегян.